В Барнауле с 17 по 28 августа проходят Суперфиналы мужского и женского чемпионатов страны по шахматам. Перед каждым туром – с 13.30 до 14.30 – любители игры могут попасть в театр драмы на выставку «История шахмат в шахматных комплектах». Бесплатные экскурсии проводит директор Музея шахмат Федерации шахмат России, кандидат исторических наук Дмитрий Олейников.
Через века
– Дмитрий Иванович, как формировалась выставка?
– Уже больше десяти лет Суперфиналы проводятся в различных культурных центрах, как правило, это музеи. И с 2014 года в рамках чемпионатов страны мы устраиваем выездную выставку. Она постоянно обрастает: начинали с одного кофра с экспонатами, потом добавился ещё один. В Барнаул привезли два кофра и огромный чемодан.
Не все могут доехать до Москвы, а Суперфиналы идут по всей стране. Поэтому мы постарались собрать экспозицию, которая представляет культурную ценность и при этом несёт образовательную нагрузку.
За последние годы нам удалось купить у антикваров на аукционах в разных частях мира много любопытных вещей. Часть из них – это копии известнейших комплектов, например, мы показываем арабские шахматы, оригинал которых хранится в нью-йоркском музее «Метрополитан». А нашли их археологи на территории современного Ирана.
Фото: Андрей Каспришин («Алтайская правда»)
Мы возим копии, но начиная с XIX века у нас оригиналы. Есть комплекты из парижского кафе «Режанс». В ту пору это был центр шахматной жизни Европы. Наши писатели Тургенев, Толстой в этом месте играли в шахматы, а ещё раньше – Наполеон, Робеспьер. Все шахматисты, приезжавшие в Париж, считали своим долгом посетить «Режанс», словно Мекку.
Второй комплект XIX века – из венской кофейни. Тогда повсеместно, в том числе Москве (кофейня Печкина) и Петербурге (кафе «Доминик»), играли в таких заведениях, ведь шахматные клубы возникли позже. Если посетитель брал стаканчик чая, то уже мог проводить за шахматами хоть целый день. И таким образом люди находили себе партнёров для игры.
Во время экскурсии мы рассказываем, как шахматы менялись на протяжении пятнадцати веков. От древних времен доводим до электронной революции, показываем первые компьютеры и электронные часы. Преподносим шахматы как часть человеческой культуры. Такой экскурс в историю интересен и детям, и взрослым.
– Есть экспонат с необычной судьбой?
– Я привёз нашу кинозвезду. Комплект провёл полгода на съёмочной площадке фильма «Чемпион мира», этими шахматами играли Константин Хабенский в роли Корчного и Иван Янковский в роли Карпова. Этих фигур касались руки актёров, к тому же их подснимали крупно для компьютерных эффектов. В общем, они уже вошли в массовую культуру.
Это очень высокого качества копия шахмат 1849 года, которые стали эталоном. Они оказались настолько удачными, что их повсеместно стали брать за образец. Их любят профессионалы, в них учтено всё, потому что в разработке участвовал некоронованный чемпион мира Стаунтон. Он объяснил дизайнеру, чего хочет профессионал: размер, вес, узнаваемость фигур. Вплоть до фланельки снизу, чтобы мягко было ходить. Есть разные вариации шахмат Стаунтона, тем не менее, до сих пор играют ими, в том числе на барнаульском Суперфинале.
Это действительно очень красивые шахматы. Кстати, главный оператор фильма «Чемпион мира» тоже захотел себе такие, и жена нашла их на аукционе, купила и подарила ему на Новый год.
Тактильные ощущения в шахматах имеют большое значение. Их отсутствие меняет восприятие игры. Когда человек много играет за компьютером, то отвыкает от обычных, начинает играть хуже. Многие профессиональные тренеры требуют, чтобы шахматист, занимаясь за компьютером, воспроизводил ходы на деревянной доске.
Алтайский колорит
– Вместе с привезёнными выставлены местные экспонаты?
– Да. Когда Краевой шахматный клуб в Барнауле получил новое помещение на улице Советской, там сразу появилась целая музейная комната. В ней есть уникальные вещи, некоторые включены в нашу выставку. Например, это довольно редкие политические шахматы. Западная фирма выпускает их каждый год, но фигуры меняются. У вас экземпляр 2007 года, где короли – Путин и Буш-младший. Всё-таки насколько политика преходящая вещь… Тогда на слуху были лидеры, которых сейчас мало кто вспомнит. Скажем, кто такая Беназир Бхутто, которая стоит рядом с Путиным? Надо лезть в справочник и смотреть, что это премьер-министр Пакистана, очень мощная фигура, которая была убита после серии покушений. Тогда её все знали, а сейчас надо вспоминать, напрягаться. Но некоторые всё ещё узнаваемы: Меркель, Фидель Кастро…
Фото: Андрей Каспришин («Алтайская правда»)
Кроме того, на Алтае в краеведческом музее (ГМИЛИКА. – Прим. авт.) есть шахматы из фильма «Три мушкетёра». Они из пластика – колкого карболита – и изображают средневековых рыцарей. Пьеса «Три мушкетёра», по которой снят фильм, построена как шахматная партия между Д’Артаньяном и Ришелье. Я сам ребёнком ходил в московский ТЮЗ на этот спектакль, с теми же песнями, что потом попали и в кино. В театре партия идёт все время, а в фильме осталась лишь одна сцена, когда кардинал берёт фигуру и объясняет: «Это королева, она ходит как угодно». И эти шахматы каким-то чудом попали в Барнаул через члена съёмочной группы.
Также в Барнауле есть комплект кинорежиссёра Ивана Пырьева, которым, по легенде, он играл с Иосифом Сталиным. Это редкие дорогие английские шахматы, сделанные на рубеже XVIII-XIX веков. У нас есть такие деревянные, а у вас – костяные.
Насколько достоверна легенда? Историки в таких случаях говорят: «Это вероятно». У нас нет доказательств, но мы знаем, что Сталин играл в шахматы, они были на его дачах. Как и нынешний наш президент, он не афишировал этого, и его партнеры были не очень известны. Можно только догадываться. В партийном руководстве многие увлекались игрой, в том числе по переписке. Во многих приёмных, где собирались большие очереди, стояли доски с фигурами. Помимо Крыленко, который был первым руководителем нашей шахматной федерации, любили сыграть партию Рыков, который сменил Ленина на посту председателя Совнаркома, нарком просвещения Луначарский, нарком здравоохранения Семашко, Лепешинский. Элита ценила шахматы. Вероятно, и Сталин тоже.
К сожалению, у нас не получилось экспонировать в театре драмы ни шахматы Пырьева, ни шахматы Ришелье. Мы-то музей ведомственный, нам проще, сами устанавливаем правила. А государственному необходимо соблюсти огромное количество регламентов – по сигнализации, охране и так далее. Даже сделать временную выставку – это нужно полгода-год на согласования. Но директор ГМИЛИКА нашёл выход и сделал постеры специально к Суперфиналам.
Наталья Кувшинова, Дмитрий Олейников и исполнительный директор ФШР Александр Ткачёв. Фото: Владимир Барский / ФШР
Так что в Барнауле есть интересные музейные экспонаты. И мы добавили ещё пару, подарив сенатору РФ, председателю попечительского совета Федерации шахмат Алтайского края Наталье Кувшиновой два комплекта. Причем оба связаны с городом. Я постоянно отслеживаю разные аукционы, и вдруг наткнулся на шахматы, произведённые из пластика заводом геофизической аппаратуры в 1977 году. Коробочка неказистая, серенькая, советский картон, чёрно-белая печать. И обвязана бичёвкой. Раз в Барнауле изготавливали такие шахматы, значит, на них был большой спрос. И второй наш подарок, который тоже удалось выловить по счастливой случайности, – медаль самого крупного всесоюзного соревнования, которое проходило в Барнауле до сих пор: полуфинал чемпионата СССР 1987 года.
Из рук в руки
– Как шахматные ценности попадают на аукционы? Что это за рынок, как он устроен?
– Существует два типа продавцов. Есть коллекционеры и скупщики, которые целенаправленно этим занимаются, что-то даже оптом берут. И если у них появляется дубль лучшего качества, то от первого комплекта они могут избавится, чтобы поддерживать своё финансовое положение для новых приобретений. Они знают, какой есть спрос. Мне один из таких поставщиков, например, раскопал шахматный устав Русского общества 1858 года. Уникальнейшая книга!
Недавно в нашей коллекции оказались часы 1910 года, которые, кстати, впервые выставлены именно на барнаульском Суперфинале. Как раз такими вполне могли играть Ласкер и Тарраш, самые именитые шахматисты того времени. А встретил я эту вещь у человека из Краснодара, который собирает морские часы и хронометры. Он случайно нашёл их на рынке, сам отремонтировал и предложил нам.
Также популярны ресурсы «Мешок» и «Авито», там часто продают люди, которые просто хотят избавиться от вещей. Зачастую это не сами владельцы, а их родственники.
Способов сбора коллекции очень много. Тут всё определяется финансовыми возможностями. Нам часто звонят с подобными предложениями: «У нас есть шахматы, которые мы делали для Ельцина, они все из золота и платины, обсыпаны бриллиантами. У вас Филатов, президент Федерации шахмат России, всё равно богатый, пусть за три миллиона долларов купит для музея». Бывает и наоборот: приносят совершенно аляповатые деревянные шахматы, долго предлагают купить, а когда мы отвечаем, что нам не надо, сдаются и говорят: «Заберите хотя бы бесплатно!»
– Часто ли в ваш музей обращаются научные исследователи?
– История шахмат пока недалеко ушла от журналистики. Глубоких исследований мало. В Барнауле, кстати, есть доктор исторических наук, недавно он в соавторстве выпустил очень интересную научную статью по истории советских шахмат. Как раз в этом году наша отечественная федерация шахмат отмечает столетие.
Есть шахматные летописцы. Работа очень кропотливая, Василий Новиченко издаёт огромные справочники, почти все факты он собирает в старых газетах. Это такой памятник истории и, возможно, основа для многих будущих исследований.
Культурологи приходят. Шахматы делали не только для игры, но и чтобы просто ими любоваться. Можно подходить к этому как направлению искусства. Взять, например, агитационный фарфор. У нас есть шахматы сестёр Данько, это вообще один из самых известных символов русского авангарда: белые против красных, старый мир против нового. У белых король – это Смерть, пешки в цепях. У нового мира фигуры не чёрные, а революционные красные, вместо фигур – звёзды, рабочий класс. ЛФЗ до сих пор производит этот агитационный фарфор 1920-х годов, он пользуется огромным спросом, в том числе и у старого мира.
Самый дорогой наш экспонат – звери Севера против зверей Юга всё того же петербургского Ломоносовского фарфорового завода 1934 года. Дело в том, что не сохранилось форм, и осталось всего два оригинальных комплекта: один в Эрмитаже, второй – у нас в музее. По договоренности с ЛФЗ сделали ограниченный набор фигурок-копий, одну из них подарили губернатору Алтайского края Виктору Томенко.
Присутствует гжельская скульптура, где космонавт играет с инопланетянином. Её изготовил мастер Гаранин, давний друг нашего музея.
Идея любой выставки нашего музея – рассказать о шахматах как о части культуры. Тем более у нас собрана долгая история – от «бабушки шахмат» чатуранги до космических комплектов и первых компьютеров.
Фото: Андрей Каспришин («Алтайская правда»)
– Какие музейные комнаты или музейные уголки можете отметить из тех, что вы видели по стране?
– В Уфе, Чебоксарах активно собирают коллекции, в том числе и под влиянием нашего музея. В основном этим занимаются частные коллекционеры. Как уже отмечал, в Барнауле одна из заметных экспозиций.
Многие начинают понимать, что региональная спортивная слава тоже представляет интерес, люди видят здесь свои корни. Это радует.
– Насколько велик фонд музея шахмат?
– Сама цифра не показательна. У нас очень много шахмат, книг, которые не представляют большой ценности. Когда уходят известные люди, нам часто передают их личные вещи. Недавно сестра Никитина, тренера Каспарова, передала его фонды, награды, незаконченные рукописи. Мы, конечно, ничего не выбрасываем, но зачастую это уходит в дальнее хранение. У нас несколько тысяч единиц хранения, а выставлено несколько сотен. Что-то мы можем себе позволить вывезти, не нарушая основную экспозицию музея.
Среди самых ценных экспонатов – шахматная доска из Эфиопии: золото, слоновая кость, эмаль. К сожалению, без фигур. Есть шахматы из моржового клыка, ими с высокой степенью вероятности играла Екатерина Вторая. Есть картина Мясоедова, которая в 1908 году была предсталвлена на выставке художников-передвижников. Есть медаль из чистого золота, которую ровно 50 лет назад выиграла советская программа «Каисса» на первом в мире чемпионате компьютеров. Наше программирование до середины 1970-х точно было лучим. Есть шахматы, которые летали в космос.
Фото: Андрей Каспришин («Алтайская правда»)
Есть вещи из блокадного Ленинграда. Страсть к игре была такой, что каждый год назло врагу проводился чемпионат. Это как седьмая симфония, как футбольный матч… Когда в первую зиму сожгли всё деревянное, в том числе фигуры и доски, наладили массовое производство картонных шахмат. Они совсем лёгкие, бесплотные. У нас имеются и оригиналы таблиц шахматных соревнований блокадного Ленинграда.
Рекорд хождения по нашему музею – два с половиной часа. И это не предел. На турнир в Москву приезжала сборная Туркмении, они пришли и сказали: «Мы у вас никогда не были и неизвестно, когда будем ещё. Поэтому расскажите нам всё!» Пообещали, что не устанут. Через два с половиной часа они сели на стульчики и сказали: «Лучше приедем ещё раз».
Виталий УЛАНОВ, «Алтайская правда», 23.08.2024
